- Отказ Шараповой от роли в US Open стал вам противным сюрпризом?

- Да, это решение оказалось очень неожиданным. В особенности волнует то, что в качестве предпосылки названы недомогания в правом плече, которое Марии пришлось оперировать четыре года назад.

- Каковы, на ваш взор, перспективы первой ракетки страны?

- Не имея четкой инфы, спекулировать на эту тему - занятие неблагодарное, но ситуация, что и говорить, вырисовывается не самая приятная. Ежели глядеть на нее объективно, а не через розовые очки, следует признать: в данном случае возможны полностью различные варианты развития событий. Вообщем, мы, естественно, хотим Марии скорого излечения и удачного возвращения на корт. Надеюсь, так оно и будет.

- За ближайшее время в жизни Шараповой вышло сходу несколько событий, на которые тяжело не направить внимания. Это и роман с Григором Димитровым, и продолжающаяся раскрутка собственного кондитерского брэнда, и смена тренеров. Сейчас вот ко всему этому добавился рецидив старенькой травмы. Не могут ли некие анонсы крайних месяцев быть как-то соединены вместе?

- Мешать все в одну кучу, на мой взор, некорректно. Скажем, роман - ежели он развивается в правильном направлении - обычно, идет спортсменкам лишь в плюс. Конфеты Мария раскручивала еще в первой половине этого сезона, которая была для нее довольно удачной. Так почему на данный момент это дело обязано ей мешать?

- А почему она рассталась с Томасом Хогстедтом, с которым у нее как бы наблюдалось полное взаимопонимание?

- Я думаю, что Хогстедт просто утомился повсевременно путешествовать с Марией. У него же тоже есть семья. Кстати, мы в Федерации тенниса России сталкиваемся с аналогичной неувязкой. Чрезвычайно тяжело отыскать человека, который был бы способен по полгода проводить время в поездках со спортсменами.

- Вы позитивно оцениваете итоги работы Шараповой с Хогстедтом?

- В целом - да. Естественно, охото, чтоб в неких игровых качествах Мария прогрессировала скорее, чтоб ее теннис становился наиболее еще больше брутальным и действенным. Но на практике на таковых опытнейших и титулованных игроков непросто влиять даже самому авторитетному спецу. В схожих вариантах отношения теннисиста и тренера - чрезвычайно узкая материя. Так что, повторяю, по сути к Хогстедту никаких претензий быть не может.

- Как вы прокомментируете тот факт, что сотрудничество Шараповой с Джимми Коннорсом продлилось наименее месяца?

- На мой взор, его приглашение вначале было ошибкой. При этом я фактически уверен в том, что в данном случае Мария послушала кого-либо из собственных менеджеров. Ведь чисто теннисные люди подобного совета ей отдать не могли.

- Почему?

- Как спец Коннорс никому не известен. Да, одно время он помогал Энди Роддику. Но по сути опыта тренерской работы у него нет. В плане техники он ничего толкового порекомендовать Шараповой не мог, так как сам в свое время исполнял удары по другому - в прыжке. А самое основное состоит в том, что Мария привыкла к неизменному вниманию, в том числе и за пределами корта. В работу с ней тренеру приходится вкладывать душу. Коннорс же работает в ином стиле - пришел на корт, произнес, отработал, ушел. В общем, это был совсем не тот человек, который требуется Шараповой.

- Отец Марии, который помогал ей посреди августа, воспринимал роль в тренировочном процессе в крайние годы?

- Думаю, что нет. Во всяком случае, мне о этом ничего не понятно.

- Представим, что Шарапова возвратится на корт опосля US Open. Что Юрий Шараповой на корте способен отдать собственной дочери на данном шаге ее карьеры?

- Ежели у Марии все нормализуется со здоровьем, то Юрий может психологически подстегнуть ее. Нельзя забывать, что меж ними есть особенные дела, ведь конкретно отец и вывел Марию в чемпионки. По большому же счету Шараповой нужен тренер, который мог бы отдать ей что-то новое в технико-тактическом плане и которому бы она доверяла. Из иностранцев, как мне кажется, Марии подошли бы Лэрри Стефанки, который в свое время работал с Евгением Кафельниковым либо Боб Бретт.